| Я прибегаю к тебе, ибо верую в молитву твою». И пошел отец наш святой Абия-Эгзиэ опять к макванену и передал ему все, что ему было сксазано. И сказал этот макванен: «вот я приду к тебе за тобой». И ответил ему отец наш святой Абия-Эгзиэ: «не думай, что защита Божия подобна моей убогой: Господь мой Иисус Христос –Крепкий и Сильный». Тогда сказал преступный макванен своим войскам: «пойдем воевать в Тамбен». Отец наш Абия-Эгзиэ ушел от него, молясь и прося Бога Господа своего. И поднявшись из Амба-Санайт, он прибыл в Мерхаца-Айба (Mörglda-Ajba), где остановился и сделал крестное знамение жезлом, говоря: «я – раб Иисуса Христа, Сына Бога Живого запечатываю сию страну во имя Отца и Сына и Св. Духа, и теперь посмотрю, пройдут ли они по ней!» И встал макванен со своим воинством при пламени и грозе и прибыл туда, где святой запечатал жезлом со знамением креста и не мог пройти, хотя и не боялся, и остановился. И услышал он гром, который был подобен конскому топоту в шум многочисленного войска, и ему показалось, что его застигают и против него воюют. И вошел в сердце его страх и трепет и великий ужас. Бежали они, толпясь и мешая войску. Одни из них побросали свои одежды, другие – щиты и копья, иные – стрелы и луки, а иные – что было у них в руках, пока дошли до Амба-Санайт. И когда они, вернувшись назад, увидели, что никто их не гнал и не преследовал, стали говорить друг другу: «что случилось с нами на дороге, что мы бежали, когда нас никто не гнал и не преследовал?» И отвечали они: «не был ли это Абия-Эгзиэ, который проклял нас, ибо когда он сказал макванену: «он прибег ко мне», тот противился ему и не принял слова его. И посему случилось с нами все это, ибо слышали мы некогда, как рассказывали люди о нем и говорили: «все, что он говорил словом, делал для него Бог. И им, зная это, затыкали сердца свои, и теперь сделались посмешищем и посмеянием для Видящих нас». Затем рассказывается еще о трех чудесах святого. Поселянин, не позволявший пройти ему по засеянному полю и заставивший идти по терновнику, ранившему ноги, был вразумлен тем, что вихрь со всех сторон нанес терновник, закрывший его поле. |
| Услышав это, судьи, евнух и Фехлет сказали: «уведите и удалите его». Его удалили с поруганием. Выйдя, он стал молиться о чуде для их вразумления. И вот поднялся вихрь и поверг их палатки. Тогда они покаялись и просили у святого прощения. – Когда он однажды находился в пустыне, пришли к нему горожане со скотом и просили защиты «ибо прибыл söjum с войском, чтобы грабить их скот, а самих убить» без всякой вины. В это время прибыл söjum, стал у входа в жилище святого и затрубил в рог. Явились его воины, угнали скот, кричали и спорили. Святой сказал: «кто это гордый и наглый, затрубивший над моей головой». Потом он помолился. Поднялось землетрясение, грабителя бежали в ужасе к себе в город, оставив скот н, думая, что их преследуют. «И еще сотворил он знамение и чудо, когда послал наместник (makwanen) Амба-Санайта (Amba-sanüjt) к söjum’y Тамбена (Tamben), говоря: «согласимся и поклянемся не идти к царю. И сказал söjum тамбенский мне не подобает изменять царю. И послал этот söjum тамбенский к отцу нашему святому Абия-Эгзиэ, говоря: «отче, послужи мне у этого макванена Амба-Санайтского. И встал и пошел отец наш и прибыл к söjum’y тамбенскому и сказал тот ему: «отче, послужи мне и скажи; этому макванену, что мне не подобает изменять царю, ибо я некогда присягал царю в род и род». И отправился отец наш Абия-Эгзиэ к этому макванену и сказал ему: «послал меня к тебе söjum тамбенский». И сказал тот: «что он сказал тебе?» И рассказал он ему все, зачем был послан. И когда услышал это макванен, разгневался, был печален и скорбел о том, что тот ему противится. Он сказал отцу нашему святому Абия-Эгзиэ: «ступай, скажи ему: «если ты не согласишься со мной изменить царю, я приду с войском и уничтожу твой город, сожгу его огнем и опустошу, так что он будет пустыней. Знай это теперь, чтобы не раскаяться после». И пошел опять отец святой Абия-Эгзиэ к söjum’y тамбенскому и рассказал ему все, что поручил ему макванен. Когда услышал это söjum тамбенский, сказал отцу нашему святому Абия-Эгзиэ: «я верую в молитву твою, но поди и скажн ему“: ты не разрушить города Бога и царя». |
| Таким образом родословие Абия-Эгзиэ выпускает три члена и переставляет один (Адхани). Само собой разумеется. что нам нечего искать точности и даже простой достоверности в данных, относящихся к аксумским и ближайшим к ним временам. Сама краткость родословий и малое количество поколений характерно, и указывает, с одной стороны, на скудость преданий, с другой – я думаю, на перерыв его во время смут. Монастыри так же не сохранили непрерывной традиции, как и светские историки. Уже во поводу Такла-Хайманота нам приходилось говорить об этом; в настоящем случае также бросается в глаза несообразность данных генеалогий с действительной хронологией. Одиннадцатым от Ливания Евстафий едва ли мог быть: тогда пришлось бы считать монашеское поколение более, чем в 50 лет. Если оставить без внимания пропуск трех членов в родословии наших подвижников, то Ираклид окажется современником Евстафия, а Абия-Эгзиэ – Такла-Хайманота. Последнее согласно и с генеалогией этого подвижника, в которой от него до Арагави вверх насчитывается приблизительно столько же монашеских поколений 121 . Интересна заметка нашего родословия о том, что шестой потомок Ираклида жил во время нашествия Граня. Последнее постигло Эфиопское царство во второй четверти XVI-ro века; кладя обычно по три поколения на столетие, мы при шести поколениях как раз придем к XIV веку – времени жизни Евстафия. Впрочем, судя по последним 19 родам генеалогий, доходящим вероятно до конца XVIII в., поколения считались значительно меньше. Может быть и при счете их от Ираклида до Амха-Селясэ были такие же пропуски, как и в первой частя генеалогии, относящейся к древнему периоду. Если таким образом Абия-Эгзиэ может считаться современником Такла-Хайманота, то не был ли Мадханина-Эгзиэ из Шоа, упоминаемый на f. 54 его жития тожествен с одноименным учеником Такла-Хаймапота, основателем Банкуальской обители? Решение этого вопроса зависит отчасти оттого, в каком отношении земля Мараба стоит к Банкуалю. Обе метности находились в Тигре. Не был ли также, авва Назарий, областью которого названа Куалкуала leu f. 50, тожествен с одним из 12 мамхеров Бацалота-Микаэля, упоминаемым как увидим ниже, в житии Аарона? |
| Ибо тот, кто любит пчел, вкушает мед, а кто не любит и бежит от них, тот его не вкушает. Также и мать наша святая Валатта-Петрос возлюбила эту старуху и подчинилась ей, ибо в руках у нее была сладость небесного царствия. Если бы она не подчинилась старухе, ей бы самой не подчинились цари и вельможи и не победили бы они демонов, как сказано в „Старце Духовном“. Если бы Иосиф не подчинил себя закону рабства, он не сделался бы владыкой над землей египетской. И Павел говорит; „телесное обучение в мале есть полезно, а благочестие на все полезно есть, обетование имеющее живота нынешнего“ ( I Tuм. 4, 8 ). Увы нам, горе нам, не поступающим так! Мы не смиряем себя, оставляя ненавидящим и проклинающим нас, а тем, которые хвалят и благословляют нас, мы не служим должным образом, говоря, что мы больны, когда мы здоровы, что мы устали, когда в силах, и измышляя много предлогов“. – Иногда такие отступления искусственно связываются с исторической частью жития. Так, рассказав о чуде Абия-Эгзиэ, отвратившего град, повествователь продолжает: „и сказали видевшие: видели ли вы изрядство сего отца нашего Абия-Эгзиэ, как повинуются ему град и тучи? И особенно он удивил и изумил меня ради сего града и туч, которые остановились и не упали на землю, но остались вверху. У боящегося Господа конец благий и возвестится в род и род память его. И отец наш Самуил, сын сестры отца нашего святого Абия-Эгзиэ был чудотворец, как отец его и мать его, как сказал Давид: „род праведных благословится. Слава и богатство в дому его“. Воистину славны и велики у людей и ангелов те, которые приносят плоды добрые и те, которые не жадны до еды и пития, чтобы войти в живот вечный“. Конечно от этой же причины проистекает обилие цитат из Св. Писания, щедро приводимых повествователями по всякому более или менее удобному случаю. Ведь и в настоящее время у многих избыток текстов считается преимуществом хорошей проповеди. Впрочем, характерно то обстоятельство, что большей частью обилие гомилетических мест и библейских и др. |
| Разве не больше палата царствия небесного земной? Если вы веруете в молитву святых, вы победите врагов и супостатов ваших и получите оба царствия – и земное и небесное. Придите сеюмы и судьи послушать подвиги сего отца нашего святого Абия-Эгзиэ и возрадуйтесь, слушая их, чтобы укрепились сердца ваши к деланию добра и чтобы вы научились страху Божию. И не говорите: „могучи мы и сильны, и великая почесть у вас на земле, и мы славнее и лучше их“. Не говорите так. Разве вы не слыхали, что говорит Писание: „праведные лучше злата и серебра“? И другое писание говорит: „горы юдолей да услышат“. Еще говорит: „всемеро больше солнца просияют лица их, и велика благодать им у наставника их“. Придите юноши и девы, вдовцы и вдовы послушать подвиги сладостные отца нашего святого Абия-Эгзиэ, чтобы утешилось вдовство и монашество ваше, и юноши – чтобы вы возросли в делании добра и научились слову жизни. Придите отцы наши святые послушать повесть о праведном и станьте во благом помышлении, ибо се уготован брак и мы призваны, и великое воскликновение происходит ради повести о праведном. Придите старцы, чтобы поведать вам житие святого. И отец наш Ираклид приготовился со тщанием поведать нам точно, а мы записали со вниманием.“ Если автор этого длинного вступления поставил своей задачей похвалу святому и приглашение людей всех сословий и возрастов на его память и слушанье его жития на пользу душевную, и лишь вскользь коснулся своего недостоинства быть жизнеописателем святого, то автор жития святой Валатга-Петрос почти исключительно занят последним. После краткой молитвы и уже приведенного намн изложения обстоятельств, при которых он взялся за свой труд, он приводит текст о светильнике, светящем всем иже в храмине суть, и граде, верху горы стоящем, и уподобляя им житие святой, говорит, что он нечистый и недостойный даже произнести имя святой, решается писать ее житие потому, что он может так же сотворить доброе дело, как „делают его три работника, существующие в мире.... Они угождают человеку, делая добро, будучи отвратительны и дурны и нечисты по природе своей; это – пчела, осел и пес. |
| Только два жития мы сочли нелишним дать в переводе in extenso, поместив их в приложении к настоящей работе – это жития Филиппа дабра-либаносского и Евстафия. Нами руководило при этом желание представить в качестве образцов агиологической литературы два наиболее совершенных и интересных произведения этого рода. Эфиопские тексты памятников составят особое приложение, в которое войдут пока жития: Филиппа дабра-либаносского, Аарона дивного, Евстафия и Самуила вальдебского. Издание житий Абия-Эгзиэ и Валатта-Петрос, в виду их обширности, должно быть отложено до другого времени; издание последнего кроме того требует сличения по крайней мере дрезденской рукописи. Издавая жития, имеющиеся в единственных рукописях, мы придерживались текста этих последних до орфографии включительно. Некоторыми указаниями общего характера и аналогиями я обязан исследованию Ключевского о древне-русских житиях святых. В указателе, присоединенном к книге, географическая часть выделена, как дополнение к известному пособию «Catalogo dei nomi ргорги di luogo delP Etiopia» Conti Rossini. При составлении указателя, a также при копировании текстов в Британском Музее мне оказала существенную помощь Е. Ф. Тураева. В заключение считаю приятным долгом выразить глубокую благодарность администрации Британского Музея за предупредительное отношение ко мне во время моих занятий летом 1900 года, а также Парижской Bibliomheque Nationale за любезную высылку рукописей житий Самуила-Вальдебского, Такла-Хайманота и Габра-Манфас-Кеддуса в Азиатский Музей Императорской Академии Наук, пользуясь любезным гостеприимством которого я мог изучать эти памятники в Петербурге. Приношу также признательность Историко-филологическому факультету Императорского С.-Петербургского Университета, который, исходатайствовав мне командировку в Лондон летом 1900 г. и удостоив мою работу напечатания в своих «Записках», сделал возможным самое ее появление. Сердечно благодарю проф. Guidi за копию с эксцерпта из ватиканской рукописи жития Евстафия и Д-ра W. E. Crum, благодаря любезному содействию которого я приобрел прекрасные фотографии целых рукописей житий Филиппа, Абия-Эгзиэ и Ираклида. Б. Тураев 3 В докладе Академии dei Lincei при представлении труда Conti Rossini по изданию жития Такда-Хайманота, проф. Гвидя высказал: „Una classe di fonti molto importanti per la storia dell’Abissinia sono le vite di quei santi chc esercitarono qualche azione sugli avvenimenti e il progresso di quel paese“. Читать далее Источник: Исследования в области агиологических источников истории Эфиопии/Б. Тураев. - Санкт-Петербург : тип. М. Стасюлевича, 1902. - XIV, 453 с. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Итак, в приведенном месте мы встречаем упоминание о „завете“ и „клятве“ без изложения, в чем они состояли. Нельзя не заметить, что оно производит впечатление вставки и не находится ни в какой связи с текстом жития. До него шла речь о призвании свыше и поставлении Такла-Хайманота новым апостолом, потом дело идет об его апостольских трудах и обращении Моталмэ. Об абиссинских царях во всем житии нет упоминаний; и Дамотом, и Амхарой и частью Шоа владеют неверные и после „завета“; о „мире и покое во всех странах“ не может быть речи; напротив, свирепствуют гонения на христиан. Кроме того, большая часть этой главы (от „зрите“ до „люди израильские“) буквально тожественна с концом известного трактата „Богатство царей“ 114 даже с его орфографией „Дельнаад“ вместо Дельнаод. Кто у кого заимствовал, сказать нельзя, но a priori можно скорее предположить, что составитель вздорного трактата присоединил к нему вместо заключения соответствующий пассаж из жития святого. Полное молчание последнего, только в одном этом месте нарушенное, относительно христианских царей Эфиопии, весьма характерно. Что за племя Хепаца, из которого происходила отвергнутая династия? Все это весьма странно и делает всякие окончательные заключения о происхождении династической легенды, до приведения в известность всего материала, во всяком случае преждевременными. Абия-Эгзиэ и Ираклид Жизнь этих святых мы относим к этому периоду только н основании их „родословия“, помещенного после жития первого из них по рукописи Orient. 695 115 Британского Музея. Сами жития не дают никаких указаний на время жизни их, да и вообще они довольно бедны материалом, ценным для историка, интересуясь главным образом чудесами. В начале жития первого святого неизвестный автор поместил уже приведенное нами выше длинное предисловие 116 ; из него мы узнаем обстоятельства, при которых он работал, и источники, которыми он пользовался, будучи сам современником Ираклида, второго духовного преемника Абия-Эгзиэ, т. е. будучи моложе преподобного на одно поколение. Главной задачей его было, по его собственным словам, „рассказать, как святой творил по молитве своей чудеса и знамения“, и действительно, его труд не столько связная и последовательная биография, сколько ряд отдельных повествований о чудесах святого, причем время и место играют второстепенную роль. Стиль сочинения риторический, приноровленный для церковного чтения; обилие панегирика-лирических отступлений и библейских цитат, особенно из псалмов, весьма заметно. Многочисленные пробелы в рукописи предназначались для иллюстраций; из них только на семи сделаны рисунки контуром. |
| Житие говорит о Вальдеба, Валькайт, Вагаре, Амба-Фаласа и т. д. К голосу Абия-Эгзие прислушиваются правители Тембиена и Амба-Санайть. Таким образом в данном случае мы имеем перед собой представителей северного монашества, в Тигрэ, этой отдаленной области с ее разбоями и самовластием наместников и ее разноплеменным населением. Указывают ли интересные и приведенные нами in extenso рассказы об этих фактах на смутное время перед Икуно-Амлаком, мы не решимся сказать уже потому, что неурядицами этого рода полны абиссинские летописи во все времена. Предания об этих грабежах вероятно жили в монастырях, которые сохранили и имена Иетбарака, Фехлет и другие подробности. Поводы к некоторым соображениям о чудесах и здесь подавали м. пр. разные реликвии, существующие до сих пор, как источники и географические имена, часто толкуемые превратно (напр. Амба-Фаласа). Упоминания о современниках святых, как-то Мадханина-Эгзиэ, аввах Назарии и Самуиле из Дабра-Халело также говорят в пользу существования монастырских преданий. Правила монашеской жизни, завещанные Ираклидом, в общем напоминают известные установления Пахомия. – Во всяком случае, при всех несовершенствах данных житий, как стройных биографических произведений, при их исторических и хронологических недомолвках, они снабжают нас интересными сведениями, иллюстрирующими внутреннее состояние северной Абиссинии в переходное время XIII–XIV века, и в этом отношении являются ценными дополнениями к житиям Такла-Хайманота и, особенно, Евстафия. 72 Написана немцем аввой Амха для Голгофской церкви; потом Зара-Якоб сделал еще дарственную приписку от себя. Wright, ibid. 74 Sapeto, Viaggio e missione, 425–8. Duensing, Liefert das athiop. Synaxar Materialen zur Geschichte Abessiniens, p. 40–2. 75 Так, меньшее житие, изданное Sapeto по бизанскому списку на первом месте, называет область монолитных церквей – Warwar. Кроме того оно не довольствуется повествованием пространного жития о том, что Лалибала не хотел перехода престола к своему сыну; желая согласить агиологическое сказание с летописными таблицами царей, оно прибегает к вмешательству Божию: Бог отсрочил переход царства в род их на одно поколение. |
| Эта часть их произведений составлялась по монастырским записям или по современным авторам рассказам, и мы уже имели случай осязательно убедиться в этом на примере описания чудес в различных редакциях житий Такла-Хайманота и Евстафия. Повествования о посмертных чудесах важны для вас и потому, что здесь самое свойство дела требовало от описателя точности и обстоятельности. Те мелкие бытовые подробности, которые в других частях трактата казались ненужными, здесь тщательно отмечаются и снабжают исследователя интересным материалом. Кроме того, чудеса представляют единственный источник истории монастырей. Правда, весьма многие из чудес шаблонны, но и шаблонность эта в некоторых случаях нам представляется для Абиссинии характерной. Столь частые повторения рассказов о спасениях от разбойников, остановлении солнца, чтобы вернуться домой засветло, изведении воды из камня и т. п. находят себе объяснение в абиссинских культурных и физических условиях, а излюбленное описателями хождение на духовных колесницах и облаках к святым местам – в известном всем стремлении этого народа в Иерусалим и препятствиях физического и политического порядка. Но не будучи всегда точны и достоверны в передаче фактов, агиологические памятники шире захватывают, глубже обнимают и ярче передают историческую жизнь своего народа, чем летописи. То обстоятельство, что последние дают подробный рассказ только с XVI века, делает жития святых для значительной части предшествующего периода единственными источниками. Правда, ценность их в этом отношении далеко не равномерна. Если сказания об аксумских святых для нас пока важны лишь для характеристики взгляда на этот период в XV веке, если легенды о Лалибале и, особенно, Габра-Манфас-Кеддусе 254 дают мало для историка, то жития Такла-Хайманота, Абия-Эгзиэ и всех деятелей эпохи гонения освещают нам то интересное, но едва затронутое хрониками время, когда Абиссиния, отрезанная от христианского мира и одичавшая, пытается возродиться собственными силами, когда вместо культурного некогда аксумского севера руководящая роль в ее истории переходит к полудиким и не вполне просвещенным христианством Амхаре и Шоа. |
| И были ему, как братья львы и тигры, и слоны, и все звери, и повиновались ему. И как авва Иохани, который собрал себе праведность у всех святых и был равноангелен житием, не ел вареного на огне и не ходил под крышу дома, и которому даны были крылья жизни, как ангелам, и который достигал страны живых в три полета, так и сей отец наш святой Абия-Эгзиэ вырастил в сердце своем крылья жизни, и была жизнь его во смирении, и он не говорил о прелестях мира, не взирал на роскошь и пристрастия, но всегда был готов к молитве и был непоколебим, как столп в стоянии многом, и проливал слезы, как воду, как сказал Давид: „насаждени в дому Господни, во дворех Бога нашего процветут“. Воистину сей отец наш Абия-Эгзиэ процвел в раю сладости, где протекают реки рая: Фисон, Геон, Евфрат и Тигр... Итак, прийдите приготовимся к восхвалению сего отца нашего святого Абия-Эгзиэ, украшенного Духом Святым, которого не коснулась плотская нечистота. Приготовьтесь чада брака послушать повесть о рабе брака. И я возьму струны у Давида певца и пророчество у Моусея Левиина и повесть у повествователя, и песнь, как Соломон, и гусли, как Эздра, возглашая перед рабом Жениха, сим отцом нашим святым Абия-Эгзиэ. Придите чада, великие и малые послушать как будет ублажаться в сем святилище отец ваш иерей Духом Святым. Прпдите мужи и жены святые и святые верные в сию церковь , чтобы послушать повесть о сем отце нашем святом Абия-Эгзиэ. Придите монахи и пустынножители послушать, как жил он в пустыне, чтобы укрепились сердца ваши слушанием повести о нем, и вы сделались тверды. Придите монахи, которые в монастырях, послушать о красоте воздержания сего отца нашего святого Абия-Эгзиэ, и будет пребывание ваше в мире. Придите цари и вельможи послушать слово Писания и слово монахов и иереев при восхвалении сего отца вашего святого Абия-Эгзиэ, когда будут возглашаться подвиги его и житие его сладостное, приправленное солью божественною, и вы возрадуетесь, слушая, чтобы укрепилась палата царствия вашего молитвами его. И не говорите: „мы – больше его и мы славны славою царствия нашего“; не говорите так. |
|
|
